Андрей Зинченко: фискально-финансовый мониторинг по расходам уже сегодня

Каждый экономически активный гражданин хоть раз в жизни сталкивался с необходимостью предъявить кому-то свои доходы. Для кого-то еще недавно от этого зависели шансы получить шенгенскую визу, а кто-то планировал кредит.

Специальным субъектом предъявления таких данных являются обобщенно государственные служащие и лица, к ним приравненные с позиций антикоррупционного законодательства. Финансово-правовая ситуация. Но с учетом новаций финансового мониторинга прошлого года все больше рядовых граждан, которые являются обычными клиентами банков, озадачиваются этим вопросом.

Казалось бы – все просто: заказал справку о доходах за прошлый, к примеру, год и показал ее бдительному банковскому служащему, заподозрившему клиента в отмывании доходов, полученных незаконным путем. Однако, совсем скоро данная процедура может быть изменена. Практически все организационно-технические предпосылки для этого уже сформированы. Но давайте по порядку.

-Бес-полезные справки

Что можно увидеть в типовой справке о доходах или декларации госслужащего в этой части? В обобщенном случае там указана сумма начисленных доходов до налогообложения.

Особо подготовленные госслужащие, к слову, перед заполнением декларации идут в налоговую и заказывают там персональную справку, которую переносят в декларацию целиком.

Ее при проверке сверят с данными из той же налоговой.

Распорядиться всей суммой из справки или декларации не может никто как минимум по причине необходимости вычета известных сумм налогов. Хватит ли остатка нашему воображаемому клиенту для проведения заявленной им банковской операции?

Еще недавно этот вопрос если кого и интересовал, то получить на него объективный ответ было затруднительно. Рассматривали цифры из справки по факту предъявления, т.е. как есть в полном объеме.

Такой условный контроль необходимо было совершенствовать. В эпоху налички и бумажного документооборота сделать это крайне затруднительно. Однако век информационных технологий и цифровых систем внес радикальные изменения в перспективы вопроса.

Придумано давно

Давайте вспомним такую фундаментальную веху активно внедряемой ныне кэшлесс экономики как выплата заработных плат в безналичной форме – на банковскую карту.

Удобство подхода пользователи оценили не сразу. Если обратиться к статистике НБУ, то первое время основной операцией клиентов по зарплатным картам была «получение наличных» на всю сумму в день зачисления в ближайшем банкомате. В известные дни очередь перед банкоматами можно видеть местами до сих пор.

В статистике это были карточные операции, хотя по факту – машины заместили сотни кассиров предприятий по стране. Позитивный момент в таком осовременивании зарплатных отношений был, но попытки реализовать его с использованием национальной системы массовых электронных платежей провалились. Только широкомасштабное вручение каждому клиенту набора из нескольких карт международных платежный систем, часто высокого класса без реальных на то оснований несколько улучшило имидж затеи.

К примеру, банк «НАДРА». Он каждому вкладчику выдавал минимум 3 карты. А если депозит превышал несколько тысяч, то они могли быть уже не только золотыми, но и платиновыми. Все это делало держателя в глазах иностранцев существенно авторитетнее, чем некоторые успешно пользовались.

Итак, если на конец 2001 года в стране было 3,2 миллиона держателей 3,6 миллионов активных платежных карт, то на апрель 2018 года число держателей выросло до почти 42 млн чел., которым было выдано почти 60 млн карт. Активными являются около 35 млн.

Карточками обеспечили практически всех, а скоро обеспечат всех абсолютно. Даже пенсионерам пенсионные удостоверения планируют улучшить и выдавать на базе платежных карт. Детям предлагают выдавать карманные деньги на связанные с родительскими карты. Но о пенсионерах ниже, а детей никто особо не спрашивает.

Но заработало только вчера

Следующей задачей банков да и законодателя было мотивировать получателей выплат осуществлять траты не выводя средства из-под банковского контроля. Т.е. безналично в торговой и не только сети.

Более остальных в этом преуспел Приватбанк, о чем мы писали ранее.
Не без помощи государства, которое обязало всех основных участников торговли иметь оборудование для приема платежных карт, у клиентов банков появилась реальная возможность и иные способы пользоваться безналичными деньгами. Это и системы онлайн банкинга, и реальная возможность расплатиться в основных местах торговли картой.

Сегодня в 178 тыс. предприятий торговли и услуг установлено около 240 тыс. терминалов. И даже сеть банкоматов – 19 тыс. по стране, к которым лояльный к кешлесу клиент стал обращаться все реже. А тут еще и программы безналоговых депозитов для средств целевого зачисления подоспели вместе с налогами на депозиты, проценты на остатки на счетах и т.п.

В промежуточном итоге средний держатель карты к банкомату стал подходить несколько реже и немалую часть своих трат осуществлять с использованием карты.

Красивые графики в онлайн банкинге отдельных финансово-кредитных учреждений стали показывать структуры затрат, люди узнали о кодах видов торговых точек и прочее.

Отдельные банковские учреждения вообще не имеют на местах своей банкоматной сети, что не мешает им выпускать карты.

«Пройдемся» по цифрам

В цифрах все это выглядит примерно так: если в 2002 году держатели 3,6 млн карт совершили 6 млн платежей картами на сумму 1 163 млн грн, то операций снятия наличных с этих карт было 68 млн на сумму 18 885 млн грн! Операций снятия наличных было в более чем 11 раз больше по количеству и более чем в 16 раз больше по суммам.

Занимательно, что среднее снятие наличных тогда составляло 277,7 грн при средней зарплате в 376. Таким образом мы подтверждаем статистически, что на заре кешлеса около 75% зачислений на карты с них снималось наличными.

В завершившемся 2017 году картина изменилась. 42 млн держателей 60 млн карт совершили уже 2 311 млн безналичных платежей на 835 000 млн грн. А вот наличные снимались 780 млн раз на 1 289 721 млн грн.

Количество держателей карт выросло в 11,6 раз, количество оплат превысило количество снятий наличных почти в 3 раза. Сумма снятия наличных превысила суммы безналичных оплат всего примерно в 1,5 раза.

При этом средняя сумма снятия наличных составила уже 1653,5 грн при средней зарплате 6785 грн.

Конечно, сегодня зачисления на карты имеют иную структуру, нежели в 2002 году, и на это нужно делать поправку. Но среднее снятие наличных в банкомате составило уже только 24% от средней зарплаты, т.е. уменьшилось за 16 лет в 3 раза. Со статистикой можно ознакомиться на сайте НБУ.

Расчеты в массы

Расчеты пошли в массы. А НБУ еще и понизил планку по крупным покупкам за наличный расчет. Они стали генерировать ценные массивы данных, подлежащие анализу на предмет выявления статистических зависимостей и прочей интересной информации.

Сегодня это происходит вроде бы обезличено, но результаты таких исследований не трудно будет применить на профиль отдельно взятого клиента.

С набором статистики на существенных временных интервалах математически будут рассчитаны условно средние траты клиента на продукты питания, связь, развлечения, лекарства и т. п. Будут определены временные, географические, продуктовые предпочтения. Определены поведенческие профили. Что в перспективе позволит достаточно точно оценивать свободные остатки средств на его счетах и правдоподобность движений по ним. Но это вопрос будущего.

Сегодня подобные системы уже используются для блокирования нетипичных операций с целью обезопасить клиента от мошенников с достаточно переменным успехом. Но и текущая эффективность указанной системы не дала бы возможность Альберту Гонсалесу стать одним из масштабнейших преступников в карточной сфере современности. Но Вы, вероятнее всего, его фамилию видите впервые. Платежные системы всегда старались как можно меньше рекламировать такие страницы своей истории, но выводы делают и на ошибках учатся.

Учитывая развитие банковских информационных технологий в последние годы и объективно интересное положение отечественных банков в этой сфере. Для многих их них информатизация началась с получением лицензии и они банально не успели побыть нецифровыми, но с другой стороны отсутствие единого вектора развития информатизации привело к т.н. «зоопарку» подходов, баз данных и прочих решений в этой сфере.

Уже практически завтра у клиента при очередном финансовом мониторинге операции вполне могут попросить, если банк сторонний, или посмотреть в профиле, если банк зарплатного проекта, сколько же средств из тех, что отражены в справке о доходах, были клиентом потрачены в торговой сети либо по другим безналичным направлениям. Каковы были за год или иной период свободные остатки на счетах.

После чего сравнить сумму операции, которая мониторится или проверяется ретроспективно в антикоррупционных целях, с полученными данными и сделать неожиданный для кого-то вывод о том, хватает ли у него свободных остатков или средства для операции имеют неизвестный или вообще сомнительный источник.

Естественно, что такая модель оценки операции будет автоматизирована и технология смарт-контрактов на блокчейне тут может помочь создать нередактируемую централизованную базу данных подозрительных событий, которую можно будет анализировать в рабочем порядке.

Никакого нулевого декларирования может не понадобиться, и на прошлые сбережения пенсионеров с доходами в 90х не сошлешься, т.к. профиль со временем будет все реалистичней отражать расходную действительность.

А раньше так не могли?

Чем же это отличается от модели контроля по расходам? Ответ будет прост – в основном тем, что опирается на данные внутри системы и не нуждается в сторонних документах, а в случае технологии смарт-контрактов можно исключить человеческий фактор и пресечь возможное желание иного банка пропустить сомнительную операцию ценного клиента.

Когда полномасштабное внедрение?

Вероятнее всего эта модель еще на практике в полной мере не реализована, но что помешает в будущем свести под крышей фискалов по идентификационным кодам подобные не редактируемые базы от все усыхающего количества банков.

Как будут выглядеть базы данных и в ближайшем будущем и как будет налажен обмен данными между ними, ясности у нас нет. Но спрофилированный клиент с белыми доходами, на фоне тотального внедрения технических средств приема безналичных платежей даже на рынках и парковках, позволит лучше выявлять все то, на что направлено законодательство о борьбе с отмыванием незаконных доходов и финансированием преступности во всех ее проявлениях.

Финансовая полиция?

По сути для содействия правоохранению в финансовой и антикоррупционной сферах рядовому гражданину даже активных действий по этом поводу осуществлять не понадобится.

Живет человек, работает, получает заработную плату, соглашается на обработку персональной информации, покупки делает, оплаты совершает, путешествует, принимает платежи, в акциях участвует и т. д. А параллельно он является борцом с преступностью – донором big data mining, важным статистом в борьбе с нарушением законодательства.

И я затрудняюсь на фоне криптовалютной лихорадки сказать, какая из составляющих здесь более актуальна – big data или майнинг в широком смысле этого слова. Учитывая ситуацию в сфере криптовалют и наследие в виде колоссальных вычислительных мощностей не начнут ли отдельные фермы в обозримом будущем майнить уже что-то совсем другое в целях национальной безопасности?

Что в итоге

Прозрачным во всяком случае является тот факт, что для описанной концепции оценки рисковости операции и профилирования клиента все уже готово. Нам даже показывают частичные результаты такой аналитики, т.к. с чисто психологической точки зрения людям приятно владеть доступом к такой статистике как минимум в отношении себя.

В этом ключе прошло почти незамеченным общественностью сообщение о том, что при скоринге заёмщика и проверках на фрод банки уже сегодня используют данные операторов сотовой связи. Впрочем совсем не рекламируя такой подход.

Так же внимание общественности пока не сильно привлек Минфиновский проект закона «О внесении изменений в Налоговый кодекс Украины и некоторые законодательные акты относительно критериев определения лиц с высокими доходами». Вероятно потому, что касается в основном особо состоятельных граждан, которые в общественности составляют все же меньшинство.

Стоит дополнительно вспомнить, что планка наличных расчётов сегодня опущена до уровня 50 тыс. грн, что целиком укладывается в написанный фискально-мониторинговый пейзаж.

Правда, не факт, что завтра эта планка не упадет ниже.

Возвращаясь в начало публикации, хотелось бы надеяться, что модель, в случае внедрения с актуальными нюансами, будет использована в т.ч. антикоррупционными и иными правоохранительными органами в процессе выполнения своих полномочий.

Вполне вероятно, что по модели закона о политических партиях, который разрешает гражданину одновременное участие лишь в одной партии, мы, увидим ограничения, в целях обеспечения общественной безопасности и прозрачности, по количеству финансовых учреждений, клиентом которых может быть человек одновременно.

Мотивировать это можно хотя бы обобщением статистики ФГВФЛ, которая покажет не формализованное законом, но широко обсуждаемое в прошлом «дробление» капиталов по банкам с целью получения компенсаций при их выводе с рынка.

И если эта задача встретит сопротивление при внедрении, то не уменьшая количества банков, в которых человек может одновременно обслуживаться, вполне возможно, уменьшится количество самих банков. За последние 10 лет их число уже снизилось со 180 до 82.

Это чисто технически и финансово упрощает внедрение изложенного механизма. А нормативы, например, по капиталу выполнили еще не все.

И это мы еще не коснулись ломбардов, страховщиков и иных востребованных участников рынка, которые сформировали отдельную очередь ожидающих современных регуляторных новаций.

Андрей Зинченко, доктор философии в области экономики, доцент кафедры финансов Национального университета судостроения, магистр государственного управления (MPA)

Источник